– Вы знаете, откуда берутся бабочки?
Может, вы и знаете, а я нет, но очень, очень хочу знать!
Я – мохнатая серая Гусеница, ползаю в траве и люблю наблюдать за бабочками – волшебными созданиями с яркими крылышками, причудливо раскрашенными, словно по ним прошёлся кистью художник, не скупясь на краски!
А вот нас, гусениц, природа обделила. Зачем только глаза дала? Хотела, наверно, чтобы мы мучились, глядя на прекрасный окружающий мир, на беззаботных, словно феи, созданий, порхающих тут и там…
Наверно, так устроен мир – каждому своё. Может я и живу для того, чтобы на фоне таких, как я, прекрасное было видно гораздо явственнее…
А может, я нужна для того, чтобы истреблять зелёные, сочные листочки, траву? Этого всего так много вокруг, что, сколько ни ешь, потеря не ощутима.
И всё-таки у меня нет ни капельки ненависти к избранникам судьбы бабочкам. Есть только лёгкая зависть и безмерное обожание…
А вот и одна из них! Я вижу её здесь часто, у неё свой особый рисунок, к тому же один усик короче другого, наверно, побывала в какой-нибудь неприятной истории. Она здесь появилась недавно, каждый день кружит и кружит над нашей полянкой, может кого-то ищет?
Вот бы и мне взлететь так, как эта Бабочка. Здорово! От одной только этой мысли мне хочется петь:
Я – Гусеница. Ой! –
Со мною не играют…
Куда ползу – не знаю,
Так грустно мне одной…
Однажды обернусь,
Я бабочкой лесною,
Оставлю в поле грусть,
Крылато в небо взмою!
Пока я пела – спряталось солнце, хотя в небе не видно ни облачка. Послышался противный хруст. Я увидела огромную зубастую пасть, а из неё выскакивало, извиваясь, что-то красно-зелёное, мокрое от сочной травы. Пучки травы отрывались и отправлялись внутрь огромного существа с чёрными рогами.
Раздавался ужасный «хрум-хрум-хрум» и всё ближе мелькало и мелькало змеевидное тело, с которого иногда капала на землю клейкая зеленоватая жидкость. Страшная тёмная махина, вплотную придвинулась ко мне. Почти вся трава вокруг уже съедена, ах… Я закрыла глаза, не мечтая остаться в живых, но каким-то чудом уцелела на тонкой былинке…
Огромное чёрно-белое страшилище, продолжая своё хрумканье, отдалилось так, что сзади его стала видна торчащая длинная метёлка, похожая на ветку. Метелка махала из стороны в сторону, отгоняя жужжащих мух и слепней.
Каких только напастей на нас, гусениц, нет, такого страха я никогда не испытывала. Хорошо Бабочке, она – вжик и улетела! Эх, доля наша ползучая…
А вот и моя красавица! Но, о, ужас! – она села на хрумкающее страшилище и, как ни в чём не бывало, стала чистить свои лапки.
– Бабочка, осторожно! – крикнула я ей. Она же, посмотрев сверху, просто не разглядела меня в траве, и не поняла моего предупреждения.
Видя её спокойствие, мне стало стыдно за свой страх, словно я и не подвергалась только что смертельной опасности. Захотелось взлететь и присесть рядом с яркой принцессой, тогда, может, Бабочка ответила бы взаимностью…
«Рождённый ползать, летать не может», говорил один знакомый червяк, это точно. Размечталась…
Что-то жалко себя стало, вдруг слёзы потекли ручьём, появилась слабость во всём теле… Наверно от перенесённого волнения… Тут ещё и спину стало покалывать, наверно, продуло ветерком и я простыла…
Захотелось спать! Я перебралась под надёжный кустик, свернулась калачиком. Слёзы всё текли, стали густеть, обматывая меня тугой паутиной. Смертельная усталость появилась во всём теле, я засыпала… В полудрёме успела заметить, как моя обожаемая бабочка присела рядышком, сложив крылышки, словно тоже приготовилась ко сну. Спокойной ночи, моя Принцесса! Сладких тебе снов…
Встреча
– Ах, как славно я выспалась! В небе брезжит рассвет, немного качается от ветерка моё убежище. Тесно в нём, как в коконе, засохшем ночью, словно панцирь. Ну-ка попробую от него освободиться. Так, ещё. Что это? У меня появились чёрные длинные усы, а на спине какие-то лохмотья висят. Надо встряхнуться.
Но «лохмотья» выпрямились, будто крылья. О, боги, мне это грезится, или у меня выросли крылья! Дай-ка взмахну разок. Так, получается. Ещё…
Какое счастье, у меня действительно выросли крылья! Значит, я стала бабочкой! Радость переполняет всё моё существо!
Так в утреннем свете косых лучей солнца, пробивающихся сквозь деревья, на одном из кустиков травы цикория с синими цветами, вдруг, один из цветочков ожил, замахав плавно лепестками. Это родилась Бабочка! Вроде невыдающееся событие на фоне ясного летнего утра? Оно и осталось почти никем незамеченным, кроме окружающих обитателей этой полянки: пары кузнечиков, да десятка муравьёв, которым и дела-то нет никакого, у них свои заботы… А я – родившаяся из гусеницы бабочка, от счастья энергично замахала и закричала крыльями. Ветерок подхватил моё тельце, и я пока неуклюже полетела. Муравьи и жуки должны были услышать моё радостное:
– Ура, я поднимаюсь в небо! Эй, вы, все, кто внизу, − я лечу! Завидуйте мне, как я недавно завидовала Бабочке… Да ведь и я теперь Бабочка!
Кстати, где же ты, моя любимица? Ведь мы теперь с тобой равны. И рождённый ползать может летать!
Как я мечтаю предложить своей избраннице сердце, ведь я хоть и бабочка, но мужского рода, весьма оригинального окраса, надеюсь, ей это понравится…
А вот и она, я не спутаю её даже с тысячей других!
− Здравствуй, Незнакомка! Как ты великолепна! Я так долго мечтал с тобой полетать и, наконец, мечта моя сбылась. Давай будем жить вместе, я очень, очень тебя люблю!
