В лесной портновской мастерской,
У пня, где рос пырей,
Трудился ёжик день-деньской
На благо всех зверей.
Он, говорят, ворчливым был,
Но чутким был к добру:
Он медвежонку шубу сшил,
Кунице и бобру.
И даже зайцу, говорят,
И для его кумы
На лето серый сшил наряд
И белый для зимы.
Он точно в срок сдавал заказ,
Довольны были все.
Не угодил он как-то раз
Всего одной лисе.
Лиса просила сшить пальто
По выкройке такой,
Чтоб не узнал её никто
Из публики лесной.
Ёж отказался от шитья,
Весь день ворчал в усы.
Он знал, что нет зверью житья
От хитростей лисы.
Лиса ушла, вильнув хвостом,
От ярости дрожа,
Хвастливо заявив о том,
Что скоро съест ежа.
Портной умел владеть иглой,
Но с той поры всегда
Все иглы носит он с собой,
Чтоб не стряслась беда.
Почему лиса рыжая
Давным-давно лиса была
Как самый первый снег бела.
Она умела в зимний день
Сугробом притвориться,—
Никто не знал, где снежный пень,
А где сидит лисица.
Боялись все её в лесу,
Слыла она бесстыжей,
И осень белую лису
Решила сделать рыжей.
— Видней ты будешь на снегу,—
Сказала осень строго,—
Пугливым зайцам, чем могу,
Я помогу немного!
Ты будешь красной, как огонь,
Но только маленьких не тронь!
Лиса ответила:
— Теперь
В лесу я самый яркий зверь.
Мне не к лицу гонять мышей,
Всю жизнь начну я снова.
Пусть я останусь без ушей,
Коль я нарушу слово.
Пусть тут же схватит мышь меня,
Пусть заяц растерзает! —
Но от нее, как от огня,
Бегут и мышь и заяц.
Про бобра
Небо хмурится с утра,
Сыро в доме у бобра.
Протекает потолок,
Ветер лезет в хатку.
Дождь наполнил котелок,
Два ведра и кадку.
Гром стреляет над бобром.
Он лежит в постели
И бубнит себе о том,
Что сухим, погожим днём
Он замажет щели.
Стало тихо и светло,
В небе солнце расцвело.
Луч пробрался в старый дом
И согрел бобра теплом.
Он сидит в своём дому,
Лапой чешет ухо
И твердит, что ни к чему
Затевать ремонт ему,
Если всюду сухо.
Ведь над ним ещё пока
Дождь не каплет с потолка.
Но опять он под зонтом,
Прячась от капели,
Говорит себе о том,
Что сухим, погожим днём
Он замажет щели’…
И опять в лесу светло,
В небе солнце расцвело.
И смеется над лентяем
Всё бобровое село.
Хитрая улитка
Жила улитка до поры
Без дома, без угла
И не имела ни норы,
Ни тёплого дупла.
В дожди служил ей шалашом
Зеленый плащ ветвей,
Но был улиткой приглашён
Строитель — муравей.
И вот поставлена изба
И вытесан забор.
На ставнях — тонкая резьба,
Затейливый узор.
Дом оборудован плитой,
У дома важный вид…
И одуванчик золотой
Подсолнухом глядит.
Хозяйка в гости позвала
Синицу и дрозда,
А в дом тем временем пчела
Вселилась навсегда.
Пчелу не выселишь судом,
Приказ ей не приказ.
Улитка строит новый дом,
Особый, на заказ.
Дом сделан просто, без резьбы,
По чертежам скворца:
Без окон, без печной трубы
И даже без крыльца.
Улитка носит на горбу
Свой хитрый теремок,
Чтоб эту новую избу
Никто отнять не смог.
Заячий хвост
Когда-то заяц был с хвостом,
Ершистым, как метёлка.
Но вот однажды под кустом
В лесу он встретил волка.
А волк бродяжил без хвоста,
С коротеньким помпоном,
И зайца, видно, неспроста
Приветствовал поклоном.
Он усмехнулся:
— Эй, косой,
С хвостом ты кажешься лисой!
Отдай его мне подобру,
Не то без спроса отберу!
И так на зайца зарычал,
Что заяц сразу осерчал.
— Я не желаю,— крикнул он,—
Менять свой хвост на ваш помпон!
Тут волк за шею зайца хвать:
— Ах, ты не хочешь хвост менять?!
Тогда тебя с твоим хвостом
Я съем сейчас же под кустом!
Зайчишка был и глуп и мал,
Забился под корягу
И добровольно хвост отдал,
А с ним и всю отвагу.
Он ждал, что длинным станет хвост,
Но год прошёл с неделькой,
А хвостик так и не отрос,
Остался коротелькой.
Косой стремглав бежать готов,
Едва почует волка,
Его пугает шум кустов,
Страшит любая ёлка.
Не зря с тех пор он приумолк
И прячется, где глуше,—
Все говорят, что серый волк
Менять надумал уши!
Жадная белка
Однажды белка запасла
Продукты на зимовку
И всё сложила, как смогла,
В своём дому в кладовку.
Пусть в доме тесно, но зато
В лесу так не богат никто!
Заполнен дом до потолка
Орешками, малиной,
И не осталось уголка
Для гамака с периной.
Одна из шишек, как назло,
Закрыла белке вход в дупло.
Уселась белка на сучок,
С досады чуть не плачет.
И тут пришёл клёст-старичок,
Её сосед по даче.
Сказал он робко:
— Дай взаймы
Мне хоть орешек до зимы…
Я заболел и есть хочу,
Не то к врачу не долечу…
А белка фыркнула в ответ:
— Нет у меня орешков, нет!
Я ничего тебе не дам,
Ты о себе заботься сам…
Ушёл старик от белки прочь.
И вот в лесу настала ночь.
А белке страшно на суку,
Деревья зашумели,
И белка скачет к старичку,
К пятиэтажной ели.
Она расстроена до слёз:
— Пусти меня погреться, клёст.
А клёст басит:
— Мал домик мой.
Ступай, соседушка, домой.
Заботься о себе сама
И не стучись в окошко,
Авось прибавится ума
И доброты немножко!
Чей дом лучше
Крот спорит целый день с грачом,
А вы не знаете, о чём?
Крот на грача глядит хитро
И говорит речисто:
— Мой дом такой же, как метро,
В нем и тепло и чисто.
Ни у грачей, ни у скворцов
Нет под землей таких дворцов!
Но во дворце моём темно,
Темнее даже чем в кино.
Я темноту всю жизнь люблю
И с детства солнца не терплю!
А грач кричит ему в ответ:
— А я люблю лучистый свет!
В моём жилье светло всегда,
Я вижу небо из гнезда.
Не по душе мне замок твой
Без солнца и веселья.
Пусть лучше гром над головой,
Чем сумрак подземелья.
Мой дом надёжен и хорош,
Уютней дома не найдешь!..
Крот захихихал тихо,
Заохала кротиха:
— Грач, ты бубнишь совсем
Твой дом висит, как решето.
Твой дом, как старый лапоть,
Развалится небось,
Лишь дождик станет капать…
Ты, братец, спорить брось!
Сосед бобёр
Очки протёр
И вдруг вмешался в разговор.
Он сел на пень среди берёз
И речь такую произнёс:
— Зря спорите упорно,
Не ссорьтесь — это грех.
Одно, дружки, бесспорно —
Мой дом удобней всех!
Дом на реке поставлен
Да выдумкой прославлен.
И нету на плотине
Подземной тишины,
Стоят кувшинки в тине,
Как будто кувшины.
Из них я умываюсь
В июле, при жаре,
И ветром утираюсь
На утренней заре.
Мой дом, конечно, лучше всех,
Об этом спорить просто смех!
И тут вступила в спор сова,
Бобру она сказала:
— Ты говоришь не те слова,
В них что-то смысла мало.
К лицу ли так гордиться?
Нет, это не годится!
В твоей избёнке — мокрота,
Ты хвалишься напрасно.
Не так чудесно у крота,
А у грача опасно.
Вот у меня в дупле тепло,
И я по всем причинам
Не стану сравнивать дупло
С худым гнездом грачиным.
Мой дом, конечно, лучше всех,
Об этом спорить просто смех!
А иволга-красавица
Смеётся над совой:
— А мне совсем не нравится
Дубовый терем твой.
Мой домик сделан тонко
Из пуха и травы,—
Корзиночка-плетёнка
Висит среди листвы.
В густой прохладе веток
Звенит моя свирель,
А ветер нянчит деток,
Качает колыбель.
Мой дом, конечно, лучше всех,
Об этом спорить просто грех…
Вдруг лупоглазый паучок
Спустился ловко на сучок
На лифте-паутинке,
По тонкой шелковинке.
Сказал он деловито:
— Гнездо толково свито,
Моё — куда скромнее,
Хоть сделано умнее!
Мой дом построен из листка,
Но без гвоздей и молотка.
Он сшит вполне надёжно,
В нём жить спокойно можно.
Мой дом, пожалуй, лучше всех,
Об этом спорить просто смех!
Зайчишка сплюнул на траву,
Взглянул с опаской на сову
И прохрипел насмешливо:
— Я буду спорить вежливо!
Вы говорите о пустом
И спорите напрасно,
Вот я ночую под кустом,
Кочую — и прекрасно…
Не нужен дом вам никому,
Хатёнки строить ни к чему!
И сразу стали все кругом
Над зайцем издеваться:
— А если встретишься с врагом,
Куда тебе деваться?
— А если туча зарычит?
— А если дождик застучит?
Но тут на шум пришел медведь
И басом рявкнул:
— Братцы!
Прошу вас громко не реветь,
Мне нужно разобраться!..
Не обойтись нам без берлог,
Народ в лесу не дружен,
Зверью и птицам уголок,
Конечно, очень нужен.
В мою берлогу в холода
Не проползает ветер,
Удобней моего гнезда
Нет ничего на свете.
Мой дом, конечно, лучше всех,
Об этом спорить просто грех!
И вдруг вздохнул усатый ёж:
— К чему вам спорить, молодежь?
В лесу живу я долгий век
И думаю, что всё же,
Наверно, даже человек
Свой дом хвалил бы тоже,
Скажу вам прямо, от души,
Светёлки наши хороши…
Мы все, конечно, мастера,—
Добавил ёжик гордо,—
Но лучше всех моя нора,
Я это знаю твердо!..
И заскрипели ели,
И звери зашумели…
Кричат кроты, куницы,
Свистят в два пальца птицы…
И знаю я, что до сих пор
Не прекратился этот спор.
Иллюстраторы: Строганова Н. и Алексеев М.
