Как-то раз напустились птицы на известных лесных болтунов:
— Помолчали бы вы хоть минутку! А то Сорока день-деньской стрекочет — сплетни пересказывает. Кукушка знай себе что-то считает да сбивается, считает да сбивается. Филин по ночам ухает, спать не даёт. А Выпь — Болотный Бык в речку клюв опустит и гудит так, что на том берегу листья на осине дрожат.
Обиделись болтуны. Собрались вместе и сказали так:
— И мы молчать умеем! Теперь покуда сами нас не попросите, голоса нашего не услышите.
И замолчали.
Кукушка, Сорока и Филин на высокой сосне сидят, Болотный Бык — в речных камышах, поблизости. И молчат, держат слово крепко.
Вот уже солнышко за лес закатилось. А они молчат…
Выбрались из норы маленькие лисята. Бегают вокруг сосны, дерутся, голос учатся подавать: тявкают тоненько и повизгивают, как щенки. Филин терпел, терпел да как вытаращит глазища:
— Брысь! Пугу! Пугу! А ну, брысь отсюда, не мешайте нам молчать!
Болотный Бык даже взвыл от досады:
— Ну что ты за птица, Филин! Ты ведь наше слово нарушил! А Кукушка сразу подсчитала:
— Ку-ку! Не он один! Не он один! Двое вас разболталось! Ку-ку! Тут Сорока глянула на них на всех свысока —с самой верхушки
сосны — и прострекотала насмешливо:
— Вот болтуны! Единственный, кто промолчал,—это я!
(Илл. Булатова Э. и Васильева О.)
