Жил в городе Севилье молодой дворянин по имени дон Жуан Тенорио.
Природа щедро наградила его красотой и умом. Любезный, весёлый, приветливый, дон Жуан владел даром привлекать людские сердца. Даже хмурые старики, беседуя с ним, начинали улыбаться.
Он был смел — и доказал это в двух военных походах.
Он был богат и знатен, но не кичился своим богатством. Дон Жуана любили за простоту и щедрость.
Отец его дон Луис воспитал сына с большой заботой и во всём служил ему добрым примером. Когда дон Луис говорил о своём сыне, то высоко поднимал голову и глаза его светились гордостью.
Как-то раз он сказал дон Жуану:
— Сын мой, тебе уже двадцать лет. Пора подумать о женитьбе. Я не хочу принуждать тебя жениться на богатой и знатной, как делают иные не в меру суровые отцы. Ты волен выбрать невесту себе по сердцу.
Дон Жуан ответил со вздохом:
— Я сам думаю, что сыновний долг велит мне искать невесту. И я приглядывался ко многим девушкам. Порою одна из них казалась мне прекрасной и достойной любви, но, когда я смотрел на неё пристально и долго, в красоте её проступал изъян, незаметный вначале недостаток, и я уже не мог о нём забыть. О если бы можно было найти женщину совершенной красоты! Мне кажется, я не буду счастлив, пока не найду её.
— Сын мой, ты на ложном пути, — с печалью и тревогой ответил дон Луис. — Ты выбираешь жену, как знаток выбирает картину. Полюби свою избранницу всей душой, взгляни на неё глазами любви, и она покажется тебе совершенством. Вот путь к счастью. Я любил твою матушку и не находил в красоте её ни одного изъяна. Шли годы, а жена моя становилась для меня всё милее и милее. В моих глазах матушка твоя всегда оставалась совершенством красоты. Вот мой совет: выбери себе невесту по сердцу и не гляди на неё никогда холодным взглядом оценщика. Любовь довершит остальное.
Внимательно выслушал дон Жуан эти слова и подумал, что отец его, может быть, прав.
Не прошло и месяца, как дон Жуан обручился с девушкой настолько милой и прелестной, что из тысячи красавиц нельзя было бы выбрать лучше.
Дон Луис был рад от души и готовился ласково встретить невесту в своём доме.
В доме с утра до вечера суетились мебельщики и обойщики. Слуги чистили серебряные подсвечники. Повара точили ножи и вертела, как солдат точит оружие накануне боя.
Осталось только два дня до свадьбы, когда дон Жуан навестил свою нареченную, чтобы, по обычаю, вручить ей богатый подарок.
Как раз перед самым его приходом девушку что-то огорчило, и она не сумела согнать с лица тень досады. Жених заметил, что лицо её изменилось и словно подурнело. Губы стали тонкими и прямыми. Глаза потускнели и сузились.
Пристально посмотрел дон Жуан на свою невесту и не нашёл в ней прежней прелести. В тот же день он расторг помолвку под каким-то пустым предлогом.
По городу поползли слухи, что неспроста дон Жуан отказался от невесты перед самой свадьбой. Девушка плакала, не осушая глаз. Погибло её счастье, потеряно доброе имя.
Дон Луис сурово спросил сына:
— За что ты бросил свою невесту?
— Отец, глядеть на неё было бы для меня мукой, — ответил дон Жуан. — Я бы страдал всю жизнь, словно каторжник, прикованный к веслу галеры. Нет, я не могу на ней жениться.
Брат покинутой девушки вступился за её честь и вызвал дон Жуана на поединок, но в искусстве фехтования дон Жуан не знал соперников. Шпага его поражала быстро и страшно, как молния.
Только скрестились шпаги, как брат невесты упал на землю с проколотой грудью. Раненого принесли домой на носилках. Он еле дышал.
Как только раненый немного оправился, он вместе со своей семьей навсегда покинул Севилью. Но, уезжая, он поклялся, что когда-нибудь отомстит обидчику, страшно отомстит. Так у дон Жуана появились первые враги.
Прошло немного времени, и дон Жуан посватался к девушке из небогатой семьи. Родители девушки были польщены и обрадованы. Какое счастье для бесприданницы!
Новая невеста дон Жуана была так хороша собою, что, когда она молилась в церкви, люди смотрели больше на неё, чем на изображения святых.
Дон Жуан часто навещал невесту и не сводил с неё придирчивых глаз, но лицо девушки всегда оставалось ясным и светлым. Она глядела на своего жениха и улыбалась. На беду, приехала из деревни её замужняя старшая сестра. Была она толстой, краснолицей простушкой. Увидев дон Жуана, сестра громко ахнула:
— Ого, какой барин к нам посватался! Что за красавчик!
«И моя наречённая, быть может, станет похожа на эту глупую бабу», — со страхом подумал дон Жуан… и отказался от невесты.
Как только дон Луис узнал об этом, он поспешил к покинутой невесте, чтобы утешить её. Он назначил девушке большое приданое и обещал найти для неё хорошего жениха. Но покинутая невеста не слушала утешений. Она потеряла рассудок с горя.
И тогда дон Луис сказал сыну:
— Уезжай из Севильи. Пусть утихнут шум и пересуды. И мне тоже нужно время, чтобы успокоиться. А сейчас мне слишком больно глядеть на тебя.
Дон Жуан уехал в Мадрид. Первое время ему было тяжело и грустно. Он винил себя в том, что случилось, и проводил ночи без сна, вспоминая укоры своего отца.
Но в Мадриде всё было так удивительно, так необыкновенно! Дон Жуан завёл себе новых друзей, был представлен ко двору и понравился королю. Блеск придворных балов ослепил дон Жуана. Он больше не вспоминал Севилью.
Как-то раз в одном знатном доме дон Жуан увидел девушку удивительной красоты. Казалось, возле неё никогда не может быть темно, так светились её глаза.
То была дочь старого командора ордена Подвязки, дона Гонсалеса де Ульоа. Командор прославился во многих сражениях. Вражеские мечи оставили на его лице глубокие шрамы.
«Вот она, моя подлинная избранница! — думал дон Жуан, глядя на дочь командора донну Анну. — Кончились мои поиски. Эта девушка — совершенство красоты».
И он попросил руки донны Анны.
Нашлись люди, которые пробовали остеречь командора.
— Недобрые слухи ходят про дон Жуана, — говорили они. — Дон Жуан, как рассказывают, человек непостоянный. Нельзя ему верить.
Но дон Жуан так понравился командору, что старик не стал никого слушать.
А донна Анна отвечала:
— Я люблю его, и он меня любит. Отец мой согласен. О чём же больше говорить?
И она велела отказать от дома всем, кто осмеливался чернить её жениха.
Дон Жуан был счастлив. Ждали только приезда его отца из Севильи, чтобы отпраздновать свадьбу.
Как-то раз жених с невестой сидели на скамье в большом саду, посреди которого стоял дворец командора. Донна Анна наклонилась, чтобы сорвать розу.
День был солнечный и ветреный. Облака то и дело закрывали солнце, и по лицу донны Анны пробегали золотые и тёмные тени. Дон Жуану показалось, что оно изменчиво, как отражение в зыбкой воде фонтана. Невольно для себя он стал вглядываться.
Вдруг дон Жуан с ужасом сказал себе:
«Не может быть! Как я не замечал раньше? Правый глаз чуть светлее левого… И черты лица не безупречны, нет в них полной соразмерности. Одна бровь чуть выше другой. Нижняя губа как будто чуть-чуть припухла. Донна Анна красива, но она не та единственная, которую я искал. Я снова ошибся и поймал только призрак совершенной красоты. А может быть, и нет её на свете и все поиски мои напрасны? Я опять обманут!»
При этой мысли словно нож вонзился в сердце дон Жуана, и он с холодной злобой сказал донне Анне:
— Поглядите на эти розы! Они хороши, не правда ли? А знаете ли вы, что на Востоке из лепестков роз выжимают масло? Довольно пролить две-три капли, и зимою покажется, что вокруг цветёт розовый сад. И это большая радость для одиноких. Я подарю вам флакон розового масла.
Донна Анна с удивлением посмотрела на своего жениха. Его лицо показалось ей бледным и холодным, как сталь меча. А дон Жуан продолжал:
— Вы умеете вышивать розы, донна Анна?
— Да, и очень люблю.
— Вот занятие, способное скрасить многие часы печали и воспоминаний.
При этих словах девушка всё поняла. Она с достоинством встала и вошла в дом.
Отцу она сказала:
— Отец, верните дон Жуану Тенорио его слово. Я никогда не выйду за него замуж. Ни за него и ни за кого другого.
Командор увидел, что донна Анна глубоко оскорблена. Он не стал расспрашивать дочь, а только сказал:
— Хочешь ли, чтобы я отомстил за тебя?
Донна Анна покачала головой.
— Но, может быть, ты со временем примешь сватовство другого жениха? Я ведь не вечен. Что ты будешь делать, одинокая, в пустом и печальном доме?
— Я буду вышивать розы, — ответила донна Анна с грустной улыбкой.
А дон Жуан покинул Мадрид и уехал в дальние края. Он побывал в Италии, во Франции, в Англии и всюду продолжал поиски совершенной красоты. Многие женщины казались ему прекрасными, но ненадолго. Каждый раз — и всё быстрее — приходило разочарование.
А те, которых покинул дон Жуан, не забывали его так легко. Они грустили и плакали. Одна умерла с горя, другая ушла в монастырь, третья бросилась в реку…
Мужья, отцы или братья вступались за оскорблённых женщин.
Дон Жуана вызывали на поединок: клинок ударял о клинок, но дон Жуан всегда выходил победителем.
Сердце дон Жуана становилось всё более недоступным для жалости.
«Пусть разбиваются эти грубые глиняные поделки, — думал он, — эти женщины, которые стараются выглядеть прекрасными при помощи белил, румян, златошвеек, кружевниц и портных. Это не я обманщик, а они обманщицы. Но донна Анна… Никого не любил я так, как донну Анну. Помню, в тот злосчастный день тени пробегали по её лицу… Что, если глаза изменили мне и донна Анна всё же совершенство красоты? Я хочу увидеть её опять».
Дон Жуан вернулся в Мадрид. Но в дом командора ему не было доступа, а донна Анна, как ему сказали, нигде не бывала. Даже молилась она только в домашней капелле.
Здесь — и невидима! Здесь — и недоступна! Но разве дон Жуана можно остановить, если он что-нибудь задумал? Нет для него преград!
Однажды в тёмный осенний вечер дон Жуан перелез через высокую стену и незамеченным пробрался в сад командора. Окно в покоях донны Анны ещё светится. Значит, она не спит.
Напротив окна рос высокий платан. Дон Жуан забрался на него и, цепляясь за ветви, заглянул в комнату.
Донна Анна читала книгу. Она побледнела и осунулась за эти годы, но самый взыскательный художник не захотел бы подправить в её лице хотя бы одну черту.
Вдруг донна Анна подняла глаза. Она увидела за окном бледное лицо с чёрной бородой. Книга выпала из её рук. Донна Анна бросилась из комнаты и стала звать на помощь. В доме захлопали двери, застучали ноги бегущих слуг. Дон Жуан быстро спустился по стволу платана и спрыгнул на землю. Из дверей дома выскочили слуги с факелами и погнались за ним.
Дон Жуан стал отступать к ограде сада, обороняясь от наседавших на него людей ударами шпаги. Слуга дон Жуана сидел верхом на стене и держал наготове лестницу. Дон Жуан уже поставил ногу на первую ступеньку, как вдруг на него бросился со шпагой в руке сам старик командор.
— Что ты делаешь в моём саду, негодяй! — крикнул командор. При свете факелов он узнал дон Жуана. — Стой, говорю тебе, и защищайся!
— Ты осмелился оскорбить меня? — И дон Жуан скрестил свою шпагу со шпагой старика.
Силы были слишком неравны, и командор упал на траву мёртвым.
Велик был гнев короля. Герой многих войн, прославленный полководец убит ночью у порога собственного дома! Схватить убийцу и предать беспощадному суду! Но дон Жуан скрылся бесследно. Золото всюду открывало дорогу беглецу. Король объявил преступника вне закона. Но в тот же самый день дон Жуан благополучно отплыл от берегов Испании на собственном небольшом корабле.
В одном из портов Франции его нагнало письмо отца.
«Уже много ночей не сплю я, думая о тебе, — писал ему дон Луис. — Люди потеряли счёт твоим жертвам. Каждый раз, убивая на поединке, ты отсекаешь клинком часть собственной души. Ты убиваешь самого себя. Опомнись, сын мой, пока сердце твоё ещё не совсем омертвело».
Дон Жуан разорвал письмо отца на мелкие клочки. Плыть дальше, дальше, как можно дальше…
Он старался не вспоминать про донну Анну. Тогда ли он ошибся, когда поверил в её совершенную красоту, или тогда, когда в ней усомнился? Кто знает? Он всегда решал быстро и раз навсегда, но здесь ничего решить не мог.
И Дон Жуан упрямо продолжал свои поиски совершенной красоты. У него уже не было и тени надежды, но и отказаться от поисков он не мог. Иначе в его жизни не осталось бы никакого смысла.
Теперь он всё меньше и меньше страдал после каждого разочарования. Понемногу дон Жуану стали казаться забавными его любовные приключения. Забавными, и только. Он смеялся, и в сердце его не было прежней боли, а только холод камня. Так было легче, так было совсем легко!
Дон Луис узнал, что имя его сына превратилось в обидную кличку. Какого-нибудь ветреника, непостоянного в любви, называли в ссоре дон Жуаном, и оскорблённый хватался за шпагу.
Прошло несколько лет. Старый король умер, а молодой любил весёлых собеседников. Он вспомнил о дон Жуане, простил его и снова призвал ко двору.
Дон Жуан приехал в Мадрид. Он купил великолепный дом и стал принимать множество гостей. В доме его не умолкала музыка, рекой лилось вино. Для такой жизни нужно было много денег, и дон Жуан решил жениться на богатой вдове. Она была немолода, нехороша собой, но что из того! Дон Жуана это не смутило. Теперь ему было всё равно!
Он часто бывал при дворе как самый приближённый человек, рассказывал королю множество забавных историй, и молодой король смеялся без конца. Он говорил, что дон Жуан настоящий его наставник. Многие в Испании ненавидели дон Жуана, но враги его могли надеяться только на тайную месть. Кто посмел бы напасть открыто на королевского любимца?
Неожиданно дон Жуана навестил отец. Дон Луис приехал в Мадрид, но предпочёл остановиться не у сына, а на постоялом дворе…
Волосы дон Луиса побелели, глаза потухли, спина сгорбилась, словно сыновний позор лёг на его плечи огромной тяжестью.
Дон Жуан учтиво встретил отца, усадил его в кресло и велел подать завтрак.
Настала минута молчания. Дон Луис с трудом начал разговор:
— Я много слышал о тебе, сын мой, последнее время…
— В самом деле, слава моя так велика?
— Слава может быть белой или чёрной, как день и ночь, — ответил дон Луис. — Разве тебе всё равно, каким ты останешься в памяти людей? Есть имена, которые светят вечным светом. А ты, как пожар, оставляешь после себя чёрный, выжженный след. Теперь про любого ветреника говорят: «Он настоящий дон Жуан», как злого человека зовут Иродом, или предателя — Иудой, или…
— Список можно продолжить, если вам угодно, — прервал отца дон Жуан. — Но оставим это. Не хотите ли отведать каплуна? Повар мой, право, недурён. Кстати, у меня есть для вас радостная новость, отец. Я, наконец, женюсь. Согласитесь, пора! На этот раз не беспокойтесь — не раздумаю.
— Да, я слышал, ты женишься на вдове, на богатой вдове, на сундуках с золотом. О, если бы ты начал тем, чем кончил, я меньше бы презирал тебя! Во имя чего же страдало столько людей? Зачем ты покидал невест, убивал мужчин? Так вот чем кончились поиски совершенной красоты!
— Совершенная красота? Её нет на свете, — улыбнулся дон Жуан, — я был глупым мечтателем. Нет совершенной красоты! Нет любви! Нет верности! Басни! Россказни! Смехотворные выдумки!
— Что же есть? — спросил дон Луис, бледнея.
Дон Жуан поднял свой бокал из венецианского стекла так, что лучи солнца заиграли в вине, красном, как кровь, и ничего не ответил. Багровый отблеск упал на лицо дон Жуана…
Тогда дон Луис встал и промолвил:
— Мне страшно быть с тобою… Прощай, сын мой, в этой жизни мы больше не увидимся… — И он пошёл к выходу.
У порога он всё же обернулся и взглянул на сына.
Но дон Жуан не побежал за отцом и не вернул его, а продолжал медленными глотками пить вино.
Вечером дон Жуан пошёл в один кабачок посмотреть на пляски цыган. Сопровождал его только один молодой паж. Дон Жуан надвинул шляпу на глаза — он не хотел быть узнанным.
Вдруг в глухом переулке на него напало несколько наёмных убийц. Лица их были закрыты масками. Плащи ощетинились, прикрывая оружие…
Дон Жуан был отважен до безрассудства, но он понял, что надо спасаться бегством. Для таких головорезов нет законов чести — заколют в спину. Такая смерть казалась ему омерзительной и постыдной.
Дон Жуан бросился бежать, свернул в одну улицу, в другую, миновал какой-то пустырь и вдруг увидел перед собой одинокую часовню. Он с силой рванул дверь. А, не заперта! Дон Жуан проскользнул внутрь и очутился в полумраке. Огонек лампады не мог рассеять густые тени.
Дон Жуан перевёл дыхание, поглядел вокруг и увидел надгробную статую. Наверное, она была изваяна по образу и подобию того, кто был похоронен в этой часовне.
Высокий воин из белого мрамора нёс вечную стражу над могилой. Тяжёлая рука горделиво лежала на щите. На нём был вырезан фамильный герб.
В часовню, запыхавшись и дрожа, вбежал испуганный паж:
— Сеньор, убийцы, кажется, потеряли наш след. Мы можем спрятаться здесь до утра, а дверь припрём изнутри.
— Недурная выдумка! Не прикажешь ли мне лечь спать без ужина вот на этой надгробной плите? Я сейчас так резво бежал, что не прочь закусить. Кто сегодня приглашён ко мне на ужин?
— Сегодня? Кажется, никто, сеньор. Вы собирались заночевать в кабачке.
— Ах, чёрт! Это досадно! В кабачок сейчас не сунешься — прирежут, как барана. Но погляди на это каменное чучело — как оно на нас пялит свои белые глаза. Прочти-ка надпись на могиле. Я хочу узнать, кто здесь похоронен.
Паж засветил свечу и поднёс к надписи.
— Сеньор, это могила командора Гонсалес де Ульоа, — сказал он, запинаясь. — Надпись гласит:
«Здесь ждёт благороднейший кабальеро, чтобы заслуженная месть постигла наконец его жестокого убийцу».
— Ба, командор, старый знакомый! — воскликнул дон Жуан. Опасность разгорячила его, и в нём кипело весёлое бешенство. — Знаменитый командор, доблестный воин, ты вёл за собой в сраженья многие знамёна! А теперь стоишь здесь, высеченный из камня. Была ли слава твоя бела как день или черна как ночь? Теперь тебе всё равно! Всё равно! А помнишь ли, как ты ругал меня негодяем? Вот же тебе! — И дон Жуан схватил статую за мраморную бороду. — Приходи ко мне на ужин сегодня, мой неудавшийся тесть, слышишь? Живот твой, верно, ссохся от долгого поста… — И дон Жуан, отвернувшись, пошёл прочь.
Тут молодой паж закричал не своим голосом:
— Сеньор мой, статуя кивнула головой. Она кивнула головой!
— Что ты мелешь, трус? У тебя от страха в глазах двоится, — спокойно отвечал дон Жуан. Но всё же он не захотел ни минуты долее оставаться в часовне и вышел на улицу. Будь что будет!
Скоро убийцы заметили его и снова бросились в погоню.
А скрыться было негде. И справа и слева тянулись белые каменные стены.
Ветер бросал сухую пыль в глаза. Слышался лай собак, кто-то поспешно запер ворота.
Редкие прохожие шарахались в стороны. Крестьянин спрятался за спину своего мула. Монах перекрестился и нахлобучил капюшон. Только оливы и смоковницы выглядывали из-за стен и протягивали навстречу дон Жуану длинные тёмные руки.
Дон Жуан решил прислониться спиной к стене и дорого продать свою жизнь. В нём уже разгорелась знакомая радость боя.
Вдруг он услышал стук колёс, и из-за поворота улицы выехала карета, запряжённая четвёркой лошадей.
Дон Жуан рывком открыл дверцу и на ходу прыгнул в карету.
В карете сидела молодая дама с дуэньей. Обе они вскрикнули.
— Не бойтесь, благородные дамы, — стал успокаивать их дон Жуан. — Я не грабитель. За мной гонятся по пятам наёмные головорезы, и я в смертельной опасности. Но если я встревожил вас, то скажите хоть слово, и я выпрыгну из кареты.
Молодая дама крикнула кучеру, который в испуге придержал лошадей:
— Гони во весь опор! Быстрее!
При звуках знакомого голоса дон Жуан вздрогнул. Донна Анна… Это была донна Анна! Поражённый, он не сразу мог найти слова для благодарности. Донна Анна сказала ему:
— Выходите из кареты, сеньор. Вы уже на людной улице. Здесь вам ничто не грозит. Я должна была бы вонзить вам в сердце кинжал, чтобы отомстить за смерть моего отца. Но этого я не сделаю. Пусть небо покарает вас.
Карета остановилась. Дон Жуан отворил дверцу и оглянулся на донну Анну. Факелы стражников озарили её лицо. И дон Жуан увидел, ясно увидел: она была совершенством красоты. Дверца захлопнулась, и карета покатила дальше.
Дон Жуан стряхнул с себя оцепенение и словно нехотя, тяжёлыми шагами направился домой. Вскоре и молодой паж благополучно вернулся и начал рассказывать слугам чудеса о своей храбрости. Троих головорезов наколол на шпагу!
Дон Жуан сел за стол и велел подать себе ужин, досадуя на одиночество. Оно оставляло слишком много простора для мыслей. Паж ещё не совсем твёрдой рукой налил вина в бокал и зажёг восковые свечи.
«Если б свершилось чудо, — думал дон Жуан, опёршись локтем на стол, — если б донна Анна простила меня… Но нет, что пользы! Я уже не могу любить по-настоящему. Слишком много страшных дел совершил я. Я словно камень скатился с крутого склона, и ничто уже не вернёт меня на вершину! Но и жить без донны Анны я не могу… Слышал я, что пираты заставляют свою жертву пройти по доске, прежде чем низринуть в кипящее море. Я сам погнал себя на погибель. Вот он — конец доски».
Вдруг где-то внизу на улице возле входных дверей послышался какой-то непонятный шум. Казалось, что в дверь ударили тяжёлым молотом. Испуганный крик, топот ног.
Дон Жуан нахмурил брови. Какая буйная ватага посмела ломиться в его дом?
В комнату вбежал привратник и сказал заплетающимся языком:
— Сеньор мой, в двери стучится какой-то гость… Только, сеньор, он каменный. Ей-богу, я не пьян! Вот и другие слуги видели, но они убежали, сеньор. Шмыгнули вверх по лестнице, словно мыши. Этот каменный идол говорит, будто вы его позвали на ужин. И как грохнет каменным кулачищем в дверь, чуть в щепки не разбил. Ей-богу, я не пьян…
— А ведь верно, я его пригласил, — ответил дон Жуан твёрдым голосом. — Ступай же и прими Каменного гостя с низким поклоном. А ты, паж мой, возьми подсвечник и посвети гостю на лестнице! Ну же! Что вы стали? Идите, я вам говорю!
Привратник и паж вышли.
Что-то со стуком покатилось по ступеням мраморной лестницы. Верно, паж выпустил подсвечник из ослабевшей руки.
Раздались шаги мерные и тяжёлые, как будто шагал в ногу целый отряд воинов. Посуда на столе запрыгала, зазвенела. Вбежал испуганный паж.
— Спасайтесь, сеньор, спасайтесь, если жизнь вам дорога! Каменный гость на пороге…
— Пусть войдёт, — усмехнулся дон Жуан. — Теперь мне всё равно!
Дверь распахнулась с такой силой, что одна из створок соскочила с петель и рухнула с грохотом.
Тяжело ступая большими плоскими ступнями, вошла статуя командора. Огни свечей легли набок и выпустили синие дымные языки.
— Вот я, дон Жуан! Ты звал меня, — сказал Каменный гость таким голосом, словно все ветры мира загудели в печной трубе.
— Здравствуй, Каменный гость, я рад тебе. Эй, паж, принеси больше свечей, придвинь золочёное кресло! Убежал… Хорошо, я сам придвину тебе кресло. Ты устал так долго стоять, командор. Побеседуем.
— Дай мне твою руку, дон Жуан, если ты рад мне. Дай пожать твою руку!
— Вот она, бери! — твёрдо и бестрепетно отвечал дон Жуан. — Ты мёртв, да ведь и я не живее…
Каменный гость медленно взял руку дон Жуана и сжал, словно в тисках.
Дон Жуан застонал от боли:
— Пусти меня! Пусти меня, командор! О донна Анна! Или и не было тебя никогда? Проклинаю своё безумие! Проклинаю зелёную землю, проклинаю солнце, проклинаю всё, что я погубил, — счастье, любовь, верность…
И тут глухо задрожала земля, раздвинулся навощённый пол под ногами, и Каменный гость с дон Жуаном провалились в бездну.
И земля снова сомкнулась над ними.
